Стихийные бедствия, изменение климата и действия центральных банков стран.
Стихийные бедствия и климатические потрясения ставят фундаментальный вопрос для кредитора последней инстанции (LOLR) в качестве политического ответа, призванного смягчить финансовые и экономические последствия таких событий. Стихийные бедствия могут серьёзно повлиять на экономическую активность населения и быстро дестабилизировать финансовые рынки. Они могут одновременно вызвать резкую коррекцию фондового рынка, что приведёт к серьёзной потере финансового благосостояния и скачку спроса на ликвидность. Сложности климатического риска также включает влияние на общество проблемы глобального потепления на планете и то, как возможное повышение температуры до экстремальных значений приведут к геополитическим рискам.
Поэтому с точки зрения финансовой стабильности центральные банки должны включать риск стихийных бедствий в свои основы пруденциальной политики. Однако любые такие меры по стабилизации финансовой системы должны избегать чрезмерной зависимости от поддержки со стороны центрального банка. Поскольку ожидание помощи подстрекает к перекладыванию ответственности в принятии морального риска при кредитовании с банковских организаций на правительство и Центральный банк, то интервенции Центробанка не должны становиться «интервенциями по умолчанию» для предотвращения финансового кризиса.
Первым шагом к отслеживанию и прогнозированию потрясений, вызванных изменением климата, должно стать более глубокое изучение отчётности по выбросам углерода, а также меры, направленные на то, чтобы способствовать раскрытию информации о выбросах в атмосферу вредных веществ компаниями и отвечающими за ведение такой статистики учреждениями. Как посредством надзора, так и регулирования центральные банки и банковские регулирующие органы могут ускорить представление отчётов об углеродном следе основных сегментов производства. В соответствии с обязательствами корпораций уменьшить загрязнение атмосферы, потребуется прогнозировать данные о будущих уровнях концентрации парниковых газов на период до трёх лет. Эти риски нельзя измерить в краткосрочном периоде, а поэтому его необходимо просчитывать заранее и влиять посредством воздействия на корпорации. Тестируя при этом финансовые последствия от снижения этого воздействия для всей финансовой системы. Хорошим подходом здесь является построение перспективного сценария, который позволяет проводить разносторонний анализ, который в то же время сокращает сложность получения надёжных оценок вероятности.
Ещё одним важным инструментом для разработки пути перехода к углеродно-нейтральной экономике является проведение климатических стресс-тестов для определения не только размера подверженности климатическим рискам в банковском и страховом секторах, но и степени, в которой осуществляется упорядоченный путь перехода. Такие шаги необходимо предпринимать как можно скорее.
Обязательное раскрытие информации предприятиями о влиянии на климат относительно бесспорно и согласуется с проведением стресс-тестов подверженности от потрясений в результате негативного сценария. Тем не менее, стандартизированная отчётность о физическом воздействии является технически сложной задачей и может оказаться неосуществимой сразу для большого количества предприятий. Приоритетом на ближайшие годы должна стать систематизация раскрытия углеродной информации и распространение побуждающих мотивов для раскрытия этой информации на как можно большее количество стран. После того, как данные о выбросах углерода в атмосферу и углеродном следе будут систематически собираться от компаний в единую базу и анализироваться, станет намного проще отслеживать ежегодный прогресс компаний в сокращении своих выбросов, а также прогресс финансовых учреждений и управляющих активами в декарбонизации своих портфелей.
Более сложный и спорный вопрос заключается в том, затрагивают ли соображения рисков от изменения климата на корректировку проведения денежно-кредитной политики в национальном масштабе и как это воздействует на управление резервами. Применяя принцип нейтральности, центральные банки по умолчанию всё равно, прямо или косвенно, сильно зависят от активов компаний, связанных с высокими выбросами углерода. Когда дело доходит до механизмов обеспечения и управления резервными активами, центральным банкам необходимо привести свою политику в соответствие с более широкими обязательствами своей страны по стремлению к достижению минимального уровня загрязнения атмосферы.
Реагирование управляющих активами на последствия глобальных стихийных бедствий.
Сектор управления активами играет важную посредническую роль на финансовых рынках, но есть некоторые опасения по поводу способности финансового сектора хеджировать долгосрочные риски при наступлении стрессовых ситуаций в результате катастроф. В то время как крупные частные инвесторы, такие как коммерческие банки или крупные пенсионные фонды, осознают опасность, которую представляет системный риск, связанный с изменением климата.
Основная проблема заключается в том, что традиционные модели ценообразования активов не подходят для проверки справедливой оценки климатических рисков. Системный характер стихийных бедствий затрудняет хеджирование для финансовых игроков из-за отсутствия эффективного распределения рисков. Во-первых, существует значительная ошибка оценки, поскольку знаковые стихийные бедствия, как правило, случаются сравнительно редко. Во-вторых, климатический риск связан с неопределённостью, поскольку его последствия проявляются в долгосрочной перспективе.
Кроме того, стандартные методы, обычно применяемые в управлении рисками, такие как диверсификация или хеджирование с помощью деривативов, не являются устойчивыми к стихийным бедствиям, так как природные катастрофы крайне непредсказуемы и усложняют деятельность по хеджированию. Тем не менее, некоторые финансовые игроки по-прежнему сосредотачиваются на краткосрочных прогнозах из-за непонятной для них сложности прогнозирования долгосрочных эффектов.
Другой важный аспект заключается в том, что управляющие активами могут дополнять политические действия против изменения климата через корпоративную активность. Один конкретный случай, когда активизм оказался особенно полезным, — это принуждение к раскрытию информации, связанной с климатом. Экологическая активность акционеров увеличивает добровольное раскрытие информации о рисках изменения климата, особенно если оно инициируется институциональными инвесторами.
Хотя усилия по раскрытию информации привели к заметному сдвигу в добровольном раскрытии информации некоторыми компаниями, вопрос заключается в том, имеет ли такая информация значение для управляющих активами и действительно ли она приводит к последующему сокращению выбросов. При достаточной информированности, управляющие активами, как правило, продают акции «экологически грязных» компании исходя из сиюминутных данных, но не прослеживают в динамике изменения, направленные на увеличение экологической безопасности в этих компаниях.
Возникновение пандемии Covid-19 спровоцировало обвал стоимости акций в финансовой системе. Восстановление после потрясений марта 2020 года стало возможным не только благодаря своевременным финансовым мерам, но и благодаря смягчению последствий на региональном уровне со стороны компаний и правительств, начиная от быстрого внедрения программ вакцинации и заканчивая другими нефармацевтическими вмешательствами, такими как социальные меры дистанцирования и тестирование населения многих стран. Примером жизненно важного государственного вмешательства была реализация мер, которые позволили снизить финансовую неопределённость при разработке вакцины и изменили подход фармацевтических компаний к оценке риска проведения крупномасштабных клинических испытаний вакцин.
Опыт Covid-19 можно использовать для извлечения уроков о важности портфеля мер по смягчению последствий для повышения устойчивости финансовой системы к шоковым последствиям от стихийных бедствий. Тут стоит провести аналогию: могут ли государственно-частные партнёрства сделать инвестиции в «зелёные» инфраструктуры и технологии удаления углерода, приоритетными для себя? Дорогостоящая адаптация — такая как твёрдая нацеленность по нулевым выбросам, в результате инвестиций в технологии декарбонизации, прибрежную зелёную инфраструктуру и защиту биоразнообразия — необходима для снижения совокупных рисков и повышения социального благосостояния.
Но есть один очень значительный момент в том, что разработка вакцин против Covid-19 не эквивалентна контролю над выбросами парниковых газов с помощью налогов на углеродный след. Причина в том, что меры по смягчению последствий изменения климата, такие как возведение дамб для защиты от повышения уровня моря, не оказывают прямого влияния на доходы компаний, в отличие от мероприятий по смягчению последствий Covid-19, которые защищают население. Поскольку многие меры декарбонизации снижают совокупные риски для финансовой системы, но не влияют на прибыль компаний, может потребоваться введение дополнительного налог на большие капиталы для финансирования эффективного смягчения последствий из-за наличия внешних факторов. Положения об устойчивом финансировании, которые ограничивают инвестиции на рынке капитала только для фирм, которые соответствуют пороговым значениям расходов на смягчение последствий, могут быть заменой такого налога, но они должны быть значительно более строгими, чем это наблюдается на практике, для достижения эффективного результата.
Автор публикации
